Статья напечатана в журнале "Охота и охотничье хозяйство" N 6, 1972 г. (В рамках дискуссии: "Совершенствовать подготовку охотоведов")

Знакомство с учебным планом охото­ведческого факультета Иркутского сельскохозяйственного института вызы­вает, мягко говоря, недоумение. Обще­образовательные предметы, весьма да­лекие от охотоведения и биологии, за­нимают в нем 1635 часов, общеобразо­вательные биологические дисциплины - 1300 часов и собственно охотоведческие дисциплины - 1175 часов. Наверно, это единственный план, который отводит на специальные дисциплины менее од­ной трети учебного времени.

Можно много спорить о правомоч­ности каждого запланированного курса в том или ином объеме, но не подле­жит никакому сомнению, что охотове­дам-биологам не стоит тратить время на изучение вопросов животноводства, а гораздо полезнее прослушать курс морского зверобойного промысла, если учесть, что большинство работников этого профиля вышли из числа охото­ведов. В учебном же плане ИСХИ курс «морской зверобойной промысел» не значится. Вместо того, чтобы изучать курс высшей математики, просто необ­ходимо было бы прослушать курс био­логической статистики, где математика имела бы подсобное значение. Биологическая статистика нужна охотоведам, которые много времени уделяют коли­чественному учету зверей и птиц и должны уметь оценивать статистическую достоверность полученных результатов. Совсем не лишним был бы специ­альный курс охотничьей таксации в объ­еме 60 часов, который сейчас на фа­культете охотоведения Кировского сель­скохозяйственного института входит в курс биотехнии. Вместо смешанного курса биотехнии и охраны природы охо­товедам надо читать два раздельных курса: биотехника и основы рациональ­ного природопользования, включающие в себя наше законодательство по охра­не природы. Я не берусь определять объем этих двух курсов, но в необхо­димости их для охотоведов сомневаться не приходится. Вместо странного пред­мета - товароведение продуктов охот­ничьего хозяйства-  необходимы два курса: товароведение пушно-мехового сырья и сопутствующая охотничьему промыслу продукция. То, что в стране пока мало специалистов последнего профиля, не может служить препят­ствием для введения курса, так как, не читая его будущим охотоведам, невоз­можно подготовить их для грамотного руководства сбором дикорастущих гри­бов и ягод, лекарственно-технического сырья, которым занимаются сейчас промыслово-охотничьи хозяйства и район­ные заготовительные конторы.

Учебный план ИСХИ для студентов охотоведческого факультета, к сожале­нию, отражает ту еще не изжитую тен­денцию в нашем охотничьем хозяйстве, в результате которой недооценивается значение специальных знаний для ру­ководства этой отраслью народного хо­зяйства. До сих пор охотничьим хозяй­ством нередко руководят специалисты сельского хозяйства - агрономы, вет­врачи, зоотехники, не имеющие ничего общего с охотоведением, а то и вовсе далекие от этого дела люди. Не муд­рено, что при таком отношении к от­расли будущим специалистам в учебный план вводят самые разнообразные и далекие от охотоведения предметы.

В заключение необходимо остано­виться на предложении некоторых това­рищей пересмотреть само название специальности и вместо звания «био­лог-охотовед» присваивать выпускникам охотоведческих факультетов звание «ученый охотовед». Тот факт, что охо­товедов сейчас готовят сельскохозяйст­венные институты, а охотничье хозяй­ство считается отраслью сельского хо­зяйства, в данном случае недостаточен. Специфичность охотничьего хозяйства очевидна. Оно так же, как лесное и рыбное хозяйство, сильно отличается от сельскохозяйственного производства.

Нет необходимости отождествлять охот­ничье хозяйство с сельским на том ос­новании, что охотой занимается пре­имущественно сельское население, а охота входит как отрасль в хозяйствен­ный комплекс некоторых северных сов­хозов и колхозов. Гораздо важнее  учитывать особенности охотничьего хозяй­ства и существо работы охотоведа. Оно заключается в том, что охотовед, буду­чи организатором охотничьего хозяй­ства, должен быть прежде всего хоро­шо подготовленным экологом, потому что имеет дело с восполнимыми есте­ственным путем ресурсами дикой жи­вой природы. Именно дикой, а не культурной, с которой имеет дело сель­ское хозяйство. И это отличие очень существенно.

Охотовед выступает прежде всего как биолог, с позиций учения о биогео­ценозе и естественного равновесия в нем подходит к эксплуатации охотничьих зверей и птиц, пищевых и лекарственно-технических ресурсов растительного ми­ра. Это отражено в названии профессии и в наборе дисциплин, которые должен изучать биолог-охотовед. Кстати заме­тим, что за границей аналогичные спе­циалисты называются биологами дичи. Отечественный термин «биолог-охотовед» лучше отражает существо дела, сохраняя в то же время свою биологи­ческую основу.

Если некоторые выпускники факуль­тета охотоведения ИСХИ полагают, что они могут вести дело рационального использования животного и раститель­ного мира дикой природы только с позиций знаний экономики, организации и техники охотхозяйственного производ­ства, то они глубоко заблуждаются. Охотничьему хозяйству сейчас как ни­когда нужен биолог-охотовед, отлично подготовленный к рациональному при­родопользованию с позиций современ­ной экологии.  Значение экологического и в широком смысле биологического образования для охотоведа со време­нем будет только возрастать.

Нет оснований и для того, чтобы умалять специфику охотничьего хозяй­ства, пытаясь найти его общность с сельским хозяйством. От того, что осо­бенности охотничьего хозяйства до сих пор учитывали недостаточно, применяя к нему привычные сельскохозяйствен­ные мерки, проистекают многие труд­ности и недостатки в развитии нашей отрасли. Странно, что некоторые охото­веды не понимают всей важности этих положений и под видом благих намере­ний умаляют значение и специфичность своей отрасли хозяйства и сегодняшнее звание своей профессии.