С.А. Корытин - Как телёнок бодался с дубом
После заседания конференции по соболю, проходившей в Иркутске в 1971 г., один из делегатов от ВНИИОЗа стал горько, неутешно плакать. То была Л. А. Митрофанова - заведующая лабораторией товароведения. Что же так расстроило эту жизнерадостную и совсем не плаксивую женщину? Когда она говорила о стандарте на шкурки соболя, выступил приехавший из таежной глубинки охотник и сказал: — Вот она где собака зарыта! И вот из-за этой маленькой и даже симпатичной женщины страдает весь наш брат-соболятник!
Дело в том, что стандарты на пушнину, составленные давным-давно, в первую очередь учитывали интересы не охотника, а государства: переработчиков пушного сырья - легкой промышленности. Нередко за ничтожные дефекты собольей шкурки приемщик резко снижал заготовительную цену, и охотник, добыв ценного зверька, получал сущие гроши. Пересортица, бесчисленные придирки сырьевщиков сплошь и рядом не были научно обоснованы. Таким образом, стандарты давали возможность еще сильнее прижимать и так всеми притесняемого охотника-промысловика. В глазах того зверолова, что сказал «невыносимые слова» во всем были виноваты составители стандарта - научные сотрудники. Однако, он пригвоздил к позорному столбу Лидию Митрофанову по незнанию. Где же действительно была «зарыта собака»?
Время от времени пушные стандарты пересматривались, научные сотрудники ВНИИОЗа считали волоски, исследовали прочность разных шкурок, скрупулезно изучали спорные вопросы и давали текст нового, научно обоснованного стандарта. Затем он шел в Главк. Главк начинал собирать замечания заинтересованных ведомств. Каждый тянул одеяло на себя, а в конечном итоге на государство. Готовящийся документ должен утвердить Госстандарт, в котором тоже сидят государственные чиновники. В условиях этой кухни внести что-то новое, положительное дьявольски трудно. И главковские деятели, махнув рукой, вымарывали позитивные новшества и утверждали почти тот же стандарт, что и был, хотя назван он теперь «новым» и подписи под ним стоят научных сотрудников, что предлагали совсем иное. Таким образом, они становились козлами отпущения.
Когда потрясенная таким бесчестным коварством Лидия Александровна писала возражения, приезжала в главк и бурно возмущалась, ее куратор А. Б. Белкин говорил: «Ты что, хочешь быть святее Папы Римского? Мы что, не принимаем твои отчеты или ругаем тебя, не даем премий? Не можешь этого сказать. А мы вправе распоряжаться научными отчетами, как хотим. Нам тоже жить надо. И помалкивай».
Л. А. Митрофанова пыталась искать правду в Госстандарте и других инстанциях. Ее там слушали, иногда и не спорили, но все оставалось по-прежнему. Солженицын рассказу о своей войне с системой дал название «Как теленок бодался с дубом». Оно подходит и к борьбе Лидии Александровны за свои справедливые стандарты. Науку к пульту управления близко не подпускали.