С.А. Корытин - "Обещальники"
Партийная жизнь института отличалась невероятной скукой. Верхи ратовали за «живинку в работе», но ее никогда не было, все держалось лишь на жесткой партийной дисциплине. Большинство обсуждаемых на собраниях вопросов начиналось со слов: «О выполнении решений...» такого-то пленума или съезда, или устава партии и т. д. Активность рядовых коммунистов была всегда низкой. На собраниях выступали, большей частью, члены партбюро, да администрация - «им по штату положено». Количество заданных вопросов и речей служило мерилом активности члена партии. Партийные собрания считались «школой коммунизма», и потому болтуны процветали - развелось племечко постоянных ораторов, выступавших везде и по любому поводу.
Наговорившись, приступали к принятию решения собрания. Нередко при этом разгорались жаркие споры, яростно ломали копья, боролись за каждое слово в резолюции. Но приняв таковую, большей частью, начисто остывали к ней, забывали о ее содержании и, обычно, даже не пытались выполнять, а если что-то и делали, то формально, частично, неэффективно. И так длилось годами, десятилетиями. В сущности, в глубинке копировали то, что делалось наверху: резолюции бесчисленных пленумов ЦК, конференций, съездов партии редко выполнялись в полном объеме. Партия торжественно обещала наступление коммунизма в 1981 г., но этого не произошло. И то забыли, что вчера говорили. Вахтер института Павел Николаевич называл партийных деятелей «обещальниками».
У меня случайно сохранился протокол партийного собрания от 19 мая 1963 г., на котором я был председателем. На нем обсуждались два вопроса: «Об активности и долге коммунистов» - докладчик Е. Г. Васильева, и «О политучебе в текущем учебном году» - информация Н. Н. Гракова. В резолюции постановили: «Заслушав и обсудив доклады тт. Васильевой и Гракова о неактивном поведении коммунистов первичной парторганизации ВНИИЖПа на общих собраниях, торжественных заседаниях, митингах, политзанятиях и других мероприятиях, - считать это положение ненормальным. Потребовать от каждого коммуниста проявлять ту активность и чувство долга, которые требуются от него по уставу партии, обращать больше внимания на работу с беспартийными и быть примером для них во всех делах. Предложить директору не давать отпусков сотрудникам института накануне торжественных заседаний и демонстраций». Сейчас этот текст кажется наивным, лицемерным и смешным. Взрослые люди занимались такими делами на полном серьезе, хотя в душе многие понимали, что все это ерунда. Двойная жизнь, двойная мораль, лицемерие стали нормой как в жизни всего советского общества, так и в жизни отдельного завода, колхоза или института.
В отличие от Генсека, обычно сидевшего на вершине до самой смерти, низовые партийные вожаки чередовались через год или два. Но, пропустив «один срок», товарищ нередко избирался вновь. Горкому такие полупрофессионалы были удобны...Сходная картина наблюдалась на ученых советах. Обсудив какой-то вопрос и приняв по нему решение, вскоре забывали все. Как говорят, отложил на осень, да и бросил. Однажды принялись обсуждать вопрос о научных стационарах, забыв о том, что уже обсуждали дела стационаров три года тому назад и поверили этому лишь когда я принес повестку трехлетней давности и текст своего выступления.
Многие приказы дирекции также повисали в воздухе и не исполнялись. Нередко они писались на всякий случай, чтобы при какой-нибудь проверке не могли сказать, что администрация тогда-то не приняла должных мер. Так было заведено не только у нас в Институте, но и везде.