С.А. Корытин - Прелести пути в Малый Окачур
Охотовед уходит из асфальтовых джунглей города чаще, чем обычный человек. Полевые работы, дававшие научные материалы, занимали много времени. Некоторые сотрудники, например, В. М. Глушков и другие находились в поле по 5-6 месяцев в году _ они проводили в лесу половину жизни. Тосковали их дети, сердились и беспокоились жены: полевые работы связаны с риском. Научный сотрудник Иркутского отделения Б. К. Павлов во время экспедиции упал на лыжах с обрыва, лежал без памяти около полутора часов и, чудом отдышавшись, кое-как добрался до людей. В. И. Машкин, изучая сурка Мензбира, забрался в горах Тянь-Шаня на такие кручи, что встреченные там альпинисты приняли его за сумасшедшего и насильно спустили, привязав согласно технике безопасности шнурком к себе. Умерли на полевых работах К. А. Владимиров, А. А. Смиренский, смертельно заболел А. А. Лазарев. Однажды, заблудившись, чуть не погиб в тайге даже такой опытный полевик, как В. В. Тимофеев: студенты нашли его по следам, полузамерзшего. В 1982 г. лаборант Ханты-Мансийского опорного пункта В. С. Абрамов на полевых работах обморозил пальцы обеих ног, и в больнице часть их ампутировали. Наткнувшись на острый сучок, лишился глаза Р. 3. Зарипов. Г. К. Корсаков заразился на полевых геморрагической лихорадкой, В. А. Кукарцев - клещевым энцефалитом. Е. М. Треничева покусала енотовидная собака и остались последствия.
Студент-охотовед В. Гудритис, находясь на практике в 1963 году, записывал в зимовье свои наблюдения за медведями: пришло три шатуна. Он взял ружье и пошел по следу за одним из них: оголодавшие звери разорвали юношу. Столкнуться в лесу с браконьером, завалившим дичину, не менее опасно, чем встретить медведя у его добычи. Б. А. Ларин при обходе пути - сократил свой обычный путь. И это спасло его. Браконьер, добывший лося, увидел приближающегося Ларина из чащобы и приготовился стрелять. Об этом он, будучи пьяненьким, сам рассказал через несколько лет Борису Алексеевичу. Каждый научный сотрудник Института хранит в памяти случаи, когда он чуть-чуть не отправился на тот свет, провалившись в полынью или болото, спасаясь от лесного пожара, половодья, от клыков кабана или медведя и других случайностей. Даже поломка лыжи чревата бедой. Попав в такую ситуацию, я столь выбился из сил в глубоком снегу, что последний километр не шел, а больше полз. Возможна и болезнь от скудной еды, недостатка витаминов.
Л. А. Попова-Гулимова во время войны, изучая норку, прошла 600 км пешком от устья до истока р. Чулым. Шла целое лето. Обувь порвалась, приходилось идти босиком. Пропитание добывала тем, что местным жителям встречаемых деревень писала заявления, гадала на картах. И несмотря ни на что, полевые - отрада. Общение с природой поддерживает дух ученого. Кто-то сказал, что книгу природы надо пройти ногами, что ни верста - то страница. И всюду красота: хорошо увидеть, как Близ Березы Белела Большая Бесподобная Безмолвная Бабочка. Полевые работы - всегда приключения. Чтобы добраться до какого-нибудь забытого богом и людьми Малого Окачура нужна авиация, это, обычно, проблема. Как сказал проводник-эвенк: «У них то вертолетки нет, то пилотки нет, то керосина нет, беда прямо однако». Тогда нанимаем лошадей, и в дорогу, а в ней по пословице: ночь-то темна, лошадь-то черна, еду-еду да пощупаю, тут ли она. В. М. Козлов привез с полевых работ будущую жену.
При малой зарплате полевые подкармливали «неостепененных» научных сотрудников добытой попутно пушниной, лосятиной, отменной рыбой. Всегда радуются домашние привезенным кедровым шишкам, ягодам лимонника, а ты сам - собранной научной добыче. Тайга помогает возвратить вкус к жизни. После нее бываешь рад обычным вещам - бане, белой сорочке и, конечно, женщинам. Приятно обнаружить на столе скопившуюся горку писем от друзей и родичей. Соскоблив городскую скверну души, лучше воспринимаешь стихи. В. Гюго писал: «Одиночество всегда так действует на ум: оно развивает поэзию, прячущуюся в каждом из нас». Надо бы в Институте повесить плакат со стихом Кронида Обойщикова: