Беседа с заместителем декана биологического факультета ВГСХА, доцентом, кандидатом биологических наук А.А. Шулятьевым. Вел Анатолий Кричевцов. Журнал Охота № 10, 2009 г.

Александр Анатольевич, первый набор студентов на отделение охотоведения состоялся 44 года назад. А раньше таких специалистов в России готовили?

— На биолога -охотоведа в нашей стране учат уже более 100 лет, и роль основной кузницы этих кадров выполняли разные учебные заведения. Сейчас ведущая роль принадлежит вузам в Киро­ве, Иркутске, подмосковной Балашихе. Несколько позже других названных вузов начал поставлять специалистов для охотничьего хозяйства стра­ны Российский государственный аграрный уни­верситет им. К.А. Тимирязева, но его выпускни­ки уже снискали добрую славу и пользуются высо­ким спросом.

 В Кировском сельскохозяйственном институ­те, как ранее назывался наш вуз, эти кадры нача­ли готовить в 1965 году, для чего при зоотехниче­ском факультете было открыто отделение охото­ведения. Позднее его выделили в самостоятельный факультет. Первый набор по новой специальности состоял из 50 студентов.

Со временем отделение охотоведения вновь вошло в состав зоотехнического, а с 1996 года — биологического факультета.

— Интересно, кому выпала роль перво­проходца, а точнее — первого руководи­теля отделения?

— Возглавил его Владимир Георгиевич Сафо­нов — человек, преданный науке и отечественной природе. Вначале, будучи сотрудником Всесоюзно­го научно-исследовательского института охотове­дения и звероводства, совмещал в сельхозинститу­те должность старшего преподавателя, читал курс по зоогеографии и экологии животных. С появ­лением в штате института должности заместителя декана по отделению охотоведения, он и был при­глашен на новую работу. Когда же отделение пре­образовали в факультет, стал его деканом. Позд­нее Владимир Георгиевич долгое время возглавлял ВНИИОЗ и оставил добрый след в истории этого научного учреждения.

Первым заведующим специализированной кафе­дры, призванной давать знания по охотоведению, стал кандидат биологических наук Иван Павлович Карпухин — известный охотовед, специалист по экологии белки.

Сегодня биологическим факультетом руково­дит доктор ветеринарных наук Андрей Викторович Филатов. А специализированных кафедр теперь несколько. Учебный процесс на них обеспечива­ют 6 докторов и 12 кандидатов наук — это значи­тельно больше, чем в других вузах, занятых под­готовкой специалистов по охотоведению и зверо­водству.

—  Сколько студентов ежегодно посту­пают на ваше отделение? 

— Цифры колеблются, но в среднем набираем 45-50 человек по очной и 25-30 по заочной фор­мам обучения. Это с финансированием из федераль­ного бюджета. Еще 10-15 студентов приходят к нам с условием, что они сами оплачивают свое обучение.

Кстати, девушки составляют у нас абсолютное меньшинство: 3-5 человек на каждый курс отде­ления. И этому есть объяснение. Все же охотове­ду приходится иметь дело с оружием, дикой при­родой, испытывать большие физические нагрузки, иногда подолгу жить в отрыве от семьи. Правда, есть немало представительниц прекрасного пола, которые хорошо зарекомендовали себя на этой нелегкой стезе. Тем не менее выпускницы вуза идут, как правило, работать в органы управления охотничьим хозяйством. 

— Вы уже коснулись платного обучении очников. Практикуется ли этот подход н других формах обучения?

—  Конечно. На аналогичных, то есть платных условиях академия позволяет получить второе высшее образование. Поступающим засчитываются изученные ранее общеобразовательные предме­ты, кроме того, они сдают единый государствен­ный экзамен.

Академия предоставляет возможность и целе­вой подготовки специалистов. Она основывается на договорах с охотничьими организациями, управ­лениями Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору. Набор студентов в этом случае ведется вне конкурса после успешной сдачи вступительных экзаменов и внесения договариваю­щейся с академией стороной разового платежа. Целевое обучение позволяет охотничьим орга­низациям участвовать в отборе будущих студен­тов и планировать их использование по заверше­нии учебы. Важно и то, что для финансирования этой формы подготовки специалистов госучреж­дения могут использовать средства экологических фондов. В свою очередь студенты получают гарантии последующего трудоустройства в соответствии полученным образованием. 

— Надо полагать, учебный процесс тоже совершенствуется?

— Несомненно. Качественные подвижки здесь происходят благодаря пополнению кафедр про­фессорами и преподавателями высокой квалифи­кации. Так, по выпускающей кафедре «Охотоведение» впервые со времен открытия нашего отделе­ния «остепенённость» преподавателей составляет 100 процентов. Академия все больше насыщается новой электронной техникой. Появляются целые компьютерные классы.

Немаловажную роль в постижении студентами знаний принадлежит собранию охотничьих ружей и музею биологического факультета. В частное в музее представлены коллекции шкурок пушных зверей, рогов диких копытных животных, чере­пов млекопитающих, тушек птиц. Здесь можно познакомиться даже с фрагментами скелетов дав­но исчезнувших животных.

Формирование экспозиции осуществляется за счет экспонатов, привозимых студентами с прак­тик, а также переданных в дар выпускниками факультета. А заведует музеем Андрей АлексеевичМанылов, увлеченный природой человек и пре­красный таксидермист. 

— Александр Анатольевич, кто идет учиться на охотоведа? Не получает­ся ли так, что большинство ваших сту­дентов — кировчане, которые по выпуску не очень-то охотно едут на работу в удаленные от городов районы?

— Сразу замечу, что к нам идет, прежде все­го, молодежь, одержимая природой и охотой — как иногородняя, так и местная. Многие студен­ты являются выходцами из семей, в которых  кто-то работает егерем, охотоведом или директором охотхозяйства. А иногда и сами абитуриенты приезжают к нам уже с небольшим стажем работы, как говорится, по профилю. Значит, поступающий понимает, на что идет и какое будущее его ждет.

К примеру, Ирина Куприна, окончившая ВГСХА в прошлом году, поступила на отделение охотове­дения из Саратовской области. Причем у нее было две попытки. Первый раз не прошла по конкурсу. Ее отец, многолетний работник одного из охотхозяйств области, благословил выбор дочери. Может быть, поэтому и училась Ирина только на «отлич­но». Успевала еще и со спортом дружить: ста­ла мастером спорта по восточным единоборствам, участвовала в состязаниях на первенство России, занимала призовые места.

Сейчас Куприна учится в аспирантуре нашей академии. К тому же она страстный охотник -любитель, держит охотничьих собак.

Что же касается кировчан, то они не состав­ляют большинство. Из 55 поступивших на уче­бу в 2008 году жителей нашего города только 8. И поверьте на слово: они ничем плохим не выде­ляются среди своих однокурсников. Что касается географии трудоустройства и количества выпуск­ников, работающих по специальности, то здесь картина выглядит вполне приемлемо. 

— В большинстве вузов страны студен­ты ездят па практику. В Кировской госсельхозакадемии она предусмотрена?

—  В обязательном порядке. Для прохождения производственной практики на двух старших курсах будущие охотоведы выезжают в учебно-опытное охотничье хозяйство академии «Спасо-Заозерье», в хозяйства Кировской области и других регионов, в заповедники, националь­ные парки. Там они занимаются учетом охотни­чьих животных, собирают материал для диплом­ной работы и анализа деятельности хозяйства или организации. Туда же их нередко по окон­чании учебы приглашают на работу, и в первую очередь тех, кто хорошо проявил себя в пери­од практики.   

Именно так складываются отно­шения практикантов с Тверьохотобъединением «Егерь». В этой системе хозяйств, где созда­ны хорошие условия для труда и жизни персона­ла, таким образом уже получили рабочие места 20 наших питомцев.

На младших же курсах предусмотрены учеб­ные практики в хозяйствах продолжительностью 2-3 недели отдельно по геоботанике, зоологии, рыбному хозяйству, пчеловодству, биологии зве­рей или птиц, технологии добывания охотничьих животных и так далее. Они проходят под непо­средственным руководством преподавателей. 

— Как известно, сейчас внимание обще­ственности приковано к законодатель­ству, призванному регулировать про­блемы защиты природы и деятельность охотничьего хозяйства страны. Считае­те ли вы основные нормативно-правовые акты нашего государства в этой сфе­ре совершенными и достаточными для выполнения охотоведами своей миссии?

— Конечно нет! Сейчас охотничье законода­тельство представляет собой не систему, а отдель­ные и разрозненные нормативно-правовые акты. Их положения нередко противоречат, взаимо­исключают друг друга, что не остается без внима­ния наших студентов и выпускников.

Возьмем закон «О животном мире» и Лесной кодекс. Казалось бы, каждый из них должен регули­ровать свою сферу правоотношений. Однако Лесной кодекс содержит и такие правовые нормы, которые регулируют отношения в сфере охотпользования. В частности, ведение охотничьего хозяйства призна­но в нем формой использования лесных участков. Видимо, только потому, что какие-то звери или пти­цы живут в лесу. А если они обитают в степи? Чем в таком случае должно регулироваться охотпользование? Степным кодексом, которого у нас нет?

Есть противоречия и в других нормативно-правовых актах. И чтобы устранить эту «разно­голосицу», стране нужен один, но главный закон. На его основе можно будет выстраивать необходи­мые подзаконные акты, то есть создавать ту самую законодательную систему, которой так не хватает охотничьему хозяйству России.

Это обстоятельство имеет первостепенное зна­чение не только с практической точки зрения, но и моральной. Ведь люди — я имею в виду и наших выпускников — работают с гораздо большей отда­чей, когда знают, что они опираются на надежную, выверенную правовую базу.

Вернуться назад