Институт при советской власти страдал от многих бед. Идеология мертвила науку: исследования в области экономики и организации охотничьего хозяйства были скованы партийными догмами. Научные выводы не могли противоречить "вечно живому учению Маркса-Энгельса-Ленина". К их трём огромным портретам в районных городках Кировской области подхалимы приставляли такой же по размеру портрет Брежнева.

        Институт испытывал острую нужду в научных приборах и оборудовании, которыми Центросоюз не располагал. На импортные приборы не давали валюты. Не было своей аспирантуры, своего учёного совета по защите диссертацией. Имелись трудности с изданием научных книг. Например, моя двухтомная работа объёмом 35 печатных листов «Этологическая характеристика обоняния млекопитающих», подготовлен­ная еще в 1978 г., так и не увидела свет.

        Но всё познается в сравнении. Сопос­тавляя жалкое, униженное состояние, в ко­торое попал Институт, да и вся наука стра­ны в девяностые годы, с грустью вспомина­ешь ее положение двадцатипятилетней давности. Можно утверждать, что семиде­сятые и половина восьмидесятых годов были лучшими в жизни Института, несмот­ря на поминавшиеся беды. У нас имелись деньги, штаты, помещения. Сотрудники на­копили научные материалы и опыт. Настал период сбора урожая монографий, серьез­ных обобщений, докторских и кандидатских диссертаций. Прямо надо сказать: брежневский период был золотой эпохой для охотоведческой науки. Но мы не оце­нивали достойно «застойное» время. «Со­знание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно» - писал А. Блок.

Вернуться назад