М.П. Павлов - Как я стал охотником и охотоведом (Часть 5)
Вернуться назад Пред. стр. 1 2 3 4 5 6 7 След. стр.
В 60-х годах обозначившееся депрессивное состояние в сфере ондатроводства потребовало выяснения причин этого явления, и в первую очередь на водных системах Западной и Восточной Сибири, а также Казахстана и Узбекистана, где в предшествующий период успешно акклиматизированная ондатра быстро вошла в состав основных промысловых зверей. Так начались экспедиционные обследования, при участии в которых в Западной Сибири я побывал в Барабинской степи, где на левобережье Оби объездил обширнейшее озеро Чаны и многие так называемые блюдцевые озера в Венгеровском, Куйбышевском, Убинском и других районах Новосибирской области; в Томской области — озера в окрестностях Каргасока, расположенные в поймах рек Тым и Васюган, где походил и по окраинам неоглядного мохового Васюганского пространства. А в Алтайском крае оценил возможности существования ондатры на заповедном Телецком озере, где этот расселяющийся в крае акклиматизант обнаруживался в устьях рек Самыш, Камча, Чулышман. В Восточной Сибири помимо выяснения состояния ондатроводства в госпромхозах Иркутской области, расположенных в долине р. Верхней Ангары, а в Бурятии — в дельте Селенги, мне удалось достаточно полно повидать прославленное озеро Байкал, включая и прибайкальские таежные леса Баргузинского заповедника. В Якутии мои познания особенностей ондатроводства в природных условиях северо-востока страны ограничились тем, что я мог увидеть при плавании по р. Лене на участке от г. Якутска до устья р. Алдан. Здесь я был буквально потрясен ее шириной, а затем и очень большими островами, изрезанными узкими протоками с зарослями мощных ивняков, где, как мне подумалось, могли бы благоденствовать и речные бобры. В пойме же Лены в окрестностях поселка Кобяй мне показали, где и как на тундровых речках и аласных (термокарстовых) озерах осваиваются якутские ресурсы ондатры.
В Казахстане с конца 60-х и все 70-е годы много дней мне пришлось провести на водоемах Балхашско-Алакульской котловины, хотя больше в тростниковых займищах дельты р. Или и на побережье оз. Балхаш, известных и тем, что до сооружения Капчагайской ГЭС, обусловившей создание крупного водохранилища, с Балхаша в госзакупки поступали сотни тысяч ондатровых шкурок. В Узбекистане мои познания природы этой республики, начатые еще в студенческие годы, пополнились результатами экспедиционных работ в дельте Аму-Дарьи, притом и такой, что породила обширные плавни Аральского моря, которые, будучи заселенными ондатрой, в те же годы обеспечивали охотничье-промысловое богатство Каракалпакской земли. В этой связи уместно будет отметить, что последующая потеря этого каракалпакского богатства, вызванная отводом большей части вод Аму-Дарьи в возводившийся грандиозный Каракумский канал, послужила поводом и для моего приезда в Туркмению. Здесь в зоне Келифского Узбоя были сооружены крупные приканальные водохранилища, образовавшие обширную сеть межбарханных озер, ставшие в начале 80-х годов местом опытных работ лаборатории биотехнии по акклиматизации черной ондатры. В этот же период я был приглашен для оценки акклиматизационных возможностей в охотугодьях Чуйской долины и в приозерной Иссык-Кульской котловине, включая заповедные участки оз. Иссык-Куль близ г. Пржевальска в Киргизии. Тогда же меня свозили в пределы Западного Тянь-Шаня, хотя только в горные леса Сары-Челекского заповедника, где с 60-х годов предпринималась попытка акклиматизации зубра. Завершились мои странствия по Среднеазиатским республикам в Таджикистане, где в отрогах Западно-Памирских хребтов, что в Калай-Хумбском районе, впервые были начаты опыты по акклиматизации обитателя южно-американских Анд — шиншиллы.
Далее возникла необходимость выяснения причин охотхозяйственной бесполезности выпусков на Дальнем Востоке речных бобров. Поэтому в 80-х годах мне пришлось основательно ознакомиться с особенностями речной сети южной части Камчатского п-ва, где одни реки текут здесь в Тихий океан, другие — в Охотское море. Побывал я и в камчатских лесах, где безуспешной оказалась интродукция рябчиков и тетеревов. Другой мой дальневосточный вояж состоялся в Хабаровский и Приморский края, где в бассейне нижнего течения Амура пришлось обследовать разные лесные реки, заселенные с конца 60-х годов белорусскими и канадскими бобрами. В тот вояж удался мне поход и в горы Сихотэ-Алиня.
Вот такое столь широкое путешествие по просторам Союза советских республик предопределялось не только необходимостью полевых исследований, обусловленных моей акклиматизационной деятельностью во ВНИИ охотничьего хозяйства и звероводства. Оно также стало и результатом участия во многих семинарах, конференциях, съездах териологов, зоологов, охотоведов, во время которых устраивались экскурсионные поездки в какие-либо обустроенные охотхозяйства или неизвестные заповедные территории, а то и просто примечательные чем-либо места. Благодаря такого рода традиции мне лично довелось ознакомиться с природой и охотой в Эстонии и Литве, в Белоруссии побывать в угодьях Вилейского лесотехнического хозяйства в Минской области, а затем повидать леса заповедно-охотничьего хозяйства «Беловежская пуща».